Читать интересную книгу Меньшиковский дворец[повесть, кубинский дневник и рассказы] - Михаил Колесов

Ему приснилось, как будто он опять в том маленьком домике, куда их поселили сразу по приезду в гарнизон. Домик находился у взлетной полосы, рядом стояли реактивные самолеты, рано утром шумно «прогревавшие» свои двигатели. За окном были большие сугробы снега. В единственной комнате, где они размещались, Сережа увидел мать, склонившуюся над «буржуйкой», труба которой выходила прямо в форточку. Он чувствовал себя заброшенным на край света и плакал от чувства тоски. Потом он увидел себя, бегущим темным утром по заснеженной взлетной полосе в школу, которая находилась на той стороне. Над ним с ужасающим ревом заходил на посадку реактивный самолет. Надо было бежать быстро, очень быстро, пока самолет не коснулся колесами взлетной полосы. Но быстро бежать мешали большие армейские валенки…

Когда Сережа проснулся, отца уже не было. Он сбегал на «колонку», принес несколько ведер воды. Для него это было обычное дело…

Когда пришел Вадим, они пошли за велосипедом в сарай. Велосипед был гордостью Сережи и предметом зависти его приятелей. В сараях зимой и летом проходила жизнь гарнизонной детворы. Первой обязанностью ребят было обеспечение своих домов дровами. Разумеется, дрова завозили машинами, но распиливать и раскалывать их должны были мальчишки. В своем сарае Сережа оборудовал настоящую мастерскую с большим набором столярных инструментов. «Столярное дело» он осваивал в школе на уроках «труда». Отец говорил, что он пошел в деда, который был известным в Питере «краснодеревщиком»…

Ребята сели на велосипед, один на седло, другой на багажник, и двинулись по лесной тропе.

В то время было запрещено ведение какого–либо «подсобного хозяйства». Да, и для боевых офицеров «возиться в земле» считалось зазорным. Но прожить на одну небольшую зарплату семье было нелегко. Поэтому у многих в лесу были спрятаны «огороды». Такой «огород» в двух километрах от дома был и у них. Отец вначале раскорчевал поляну и больше там не показывался. Мать приходила на посадку. Все остальное — это была забота Сергея.

Через некоторое время они добрались до места. Накопали картошки с полмешка. Перекинули мешок через раму велосипеда и к багажнику привязали корзинку с помидорами и огурцами. Двинулись обратно, ведя велосипед. Торопиться было некуда.

— Тебе Татьяна пишет? — спросил Вадим. — Ты после ее отъезда стал какой–то задумчивый. Влюбился что ли?

— Да, брось ты! Просто она хорошая девчонка, — ответил Сережа. — Ты же знаешь, что здесь, на «Красной казарме», она была единственной из нашего класса. У нее дома была «радиола» и набор грампластинок с классической музыкой. Мы, иногда, слушая какую–нибудь оперу, представляли себе, что когда–нибудь мы услышим, может быть, это в настоящем театре. С ней можно было говорить о музыке, о книгах и, вообще, обо всем. Конечно, мне жаль, что она так неожиданно уехала.

Ребята помолчали, продвигаясь по тропинке. Кругом стояла лесная тишина, слегка нарушаемая легким ветром, шевелившим листвой деревьев и щелканьем птиц.

— Позавчера получил письмо, — продолжил Сережа. — У нее завтра день рождения и я хочу сделать ей сюрприз.

— Какой? — спросил приятель.

— Я узнал, что по воскресеньям в ту сторону, где находится их гарнизон, идет мимо нас грузовое «такси». Завтра, как раз воскресенье.

— Ты что? Это сколько же километров будет, да еще вглубь тайги? — удивился Вадим. — И как ты вернешься?

— Ну, я думаю, километров пятьдесят, — ответил Сережа. — Это ерунда. На этом же «такси» вечером вернусь обратно.

— А где ты возьмешь деньги? — спросил Вадим.

— Вот это и есть самое главное. У отца просить нельзя, он сразу спросит — зачем, и не отпустит. Надо что–то придумать.

— Да, — подвел итог разговора Вадим, — все–таки ты влюбился.

Ребята подошли к знакомому лесному ручью. На противоположном берегу ручья в метрах пятидесяти у подножья небольшой сопки лежал большой покрытый мхом валун, в центре которого была хорошо видна черная впадина.

— Здесь, самое подходящее место, — сказал Сережа и вытащил из чехла винтовку, которая была привязана к раме велосипеда.

Сначала стрелял Вадим, но явно мимо. Затем винтовку взял Сережа. Положив винтовку для упора на рогатку разветвления дерева, он подвел «мушку» под вмятину и выстрелил. Тут же он услышал, как пуля с писком пролетела… мимо его уха! Приятель стоял рядом, но ничего не понял.

Мальчишки подбежали к валуну и увидели, что впадина в нем оказалась круглой лункой, на поверхности которой пуля оставила четкую линию своего рикошетного полета.

— Вот это да, Серега! Считай, что смерть пролетела мимо, — ошарашено произнес Вадим.

— Кто знает, может быть, это тебе повезло, — пробормотал едва слышно Сережа.

Когда ребята подошли к дому, то у подъезда они увидели черную «эмку». Теперь Сергей догадался, о каких «гостях» говорил отец вчера вечером. Это приехали его друзья из Владивостока. Вадим помог ему поднять мешок и корзинку с овощами в квартиру и ретировался.

— Наш интендант прибыл, — весело приветствовала Сергея мать.

— Как дела, молодой человек? — с улыбкой подошел к нему Александр Саныч. — По Владивостоку ходят слухи, что в городе иногда появляются партизаны, которые избегают заходить в гости к друзьям.

— Какие партизаны? — настороженно спросил отец.

— Да это так, у нас свои дела, — быстро сказал дядя Саша. — Я привез новый том твоего любимого Жюль Верна. Только что получили. Почитаешь, потом привезешь, когда случайно опять будешь в нашем городе, — улыбнулся он.

У накрываемого стола стояла жена дяди Саши, которая кивнула Сереже издалека:

— Книга у тебя на столе, — сказала она.

— Я сейчас вернусь, — Сережа быстро развернулся и выскочил в дверь.

Он помчался назад в лес, на хорошо знакомую поляну. Нарвав огромную охапку лесных цветов: здесь были большие лилии, ирисы и другие цветы, — он притащил все это к машине и к удивлению шофера вывалил цветы на заднее сидение…

Вообще он понял значение цветов совсем недавно. Они естественно сопровождали его всегда, и он считал их такой же принадлежность леса или поля, как трава. Здесь цветы были повсюду. У домов, за сараями, находились заросли черемухи, от сильного запаха которой весной кружилась голова. Стоило только углубиться в рядом начинавшийся лес, как раскрывались целые поляны красивых лесных цветов. Он иногда приносил цветы домой, зная, что мама особенно любит первые лесные ландыши и фиалки. Но он был потрясен, когда увидел впервые, как эти цветы продаются на улицах Владивостока. Для него это было столь же удивительно, как продавать чистую воду!

Когда после затяжного застолья поздно вечером гости подошли к машине, эффект был потрясающим. Валентина Федоровна была в восторге.

— Сережа, ты, где успел собрать такую красоту? — воскликнула она.

Александр Саныч подошел к нему и пожал руку:

Сережа почувствовал, что он что–то вложил в его ладонь. Когда машина уже тронулась, он услышал:

— Большое спасибо. Будь здоров!

Он разжал ладонь и увидел на ней бумажку. Двадцать пять рублей! Это было целое состояние! Проблема решилась. Теперь он может ехать!

Перед сном он сказал родителям, что завтра весь день будет у Вадима.

Утром Сережа вышел к нужному месту на трассе, где, действительно, вскоре остановилось «такси», представлявшее собой обыкновенный грузовой «газик», покрытый брезентом, на котором черной и желтой краской были нанесены «шашечки». Внутри на положенных поперек кузова деревянных досках разместились пассажиры. По лесной дороге на таком «такси» ехать было тряско, но вполне терпимо. Примерно через час шофер, которого он предупредил заранее, остановил машину и объяснил:

— Итак, парень, тебе топать до гарнизонного городка еще километров восемь. Иди по этой автомобильной колее и прямо упрешься в шлагбаум. Но учти, я буду возвращаться через четыре часа и ты должен быть на этом перекрестке. Не опаздывай! Часы у тебя есть?

Часов у Сережи не было.

Погода была прекрасная. Дорога — сухая. Ее окружал глухой таежный лес. В великолепном настроении он явился перед глазами дежурных по КПП гарнизона.

— Пацан, ты как сюда попал? — изумленно спросил его офицер.

— Да так, проходил мимо и решил заглянуть к вам, — попытался сострить Сережа.

Но тут же понял, что зря. Офицер был лишен чувства юмора и никак не мог поверить в то, как мальчишка здесь оказался. Документов у него при себе никаких, естественно, не было, и его не хотели пропускать. Время шло. Тогда Сережа вынужден был назвать фамилию отца Татьяны, чего ему делать очень не хотелось. Оказалось, что он здесь командир части и Сережу сразу пропустили. Но нет худа без добра, — зато понятно объяснили, как найти нужный дом. И через несколько минут он уже стучал в окно одноэтажного деревянного дома. Таня сама выглянула в окно и чуть из него не выпала. От удивления она долго не могла произнести ни слова.